Одежду с нее сорвали грубо. Так грубо, что на коже появились багровые полосы. "Позор!", - брызгая слюной, прокричал ей в лицо молодой мужчина со светлыми волосами. "Позор!", - подхватила толпа.

Валентину сильно толкнули в спину, и она медленно побрела по мостовой, все еще не в силах осознать, что это происходит с ней.

Толпа направилась следом, издавая свое неизменное "Позор!".

Эти люди считали, что они унижают Валентину, но никто из них даже не подумал о том, что происходящее - это не её позор.

Во время учебы в Москве в Военно-политической академии имени В.И. Ленина чехословацкий коммунист генерал Йозеф Белас познакомился с москвичкой по имени Валентина. Валя сразу же приглянулась Йозефу. Белас красиво ухаживал: цветы, кино, прогулки по потрясающе красивой ночной Москве.

Еще до завершения учебы Йозеф сделал Валентине предложение, которое она приняла. Скромная студенческая свадьба состоялась в Москве, а через год у пары родился сын.

В 1953 году Йозеф с отличием окончил академию и, проработав несколько лет в Главном политическом управлении Советской Армии, отправился на родину. Валентина с двумя сыновьями поехала с мужем.

В Словакии Белас был произведен в полковники и назначен начальником политического департамента Высшей авиационной школы города Кошице.

Жизнь семьи Белас была вполне благополучной и размеренной. Отец работал, мать была домохозяйкой, дети ходили в школу. Однако в 1968 году, после избрания первым секретарем ЦК Компартии Чехословакии Александра Дубчека, обстановка в стране резко изменилась.

Инициированная Дубчеком политика, направленная на некоторое расширение прав и свобод граждан, на децентрализацию власти, на практике привела к всплеску ненависти к коммунистам и людям, которых сторонники либерализации считали коммунистами.

В крупных городах страны прошли манифестации, кое-где завершившиеся беспорядками.

Очень скоро антисоветский задор протестующих принял совсем иную, гораздо более страшную и радикальную форму. На Вацлавской площади в Праге, на площади перед зданием МИД в Братиславе, а также рядом с советскими представительствами в ЧССР сторонники Дубчека скандировали:

"Иван, уходи домой!".

"Не по-чешски не говорить!".

"Твоя Наташа найдет себе другого!".

Так или иначе, но в толпу была брошена искра межнациональной розни, и очень скоро из этой искры возгорелось пламя.

В Праге, Брно, Братиславе протестующие нападали на коммунистов, на русских, на тех, кого заподозрили в симпатиях к СССР.

Политбюро ЦК КПСС потребовало у Дубчека немедленно принять меры к прекращению антисоветских и антирусских настроений на улицах. Однако руководство ЦК КПЧ уже практически утратило рычаги управления, и на улице вовсю заправляли лидеры восставших. Спираль насилия постепенно раскручивалась.

21 августа 1968 года в Чехословакию вошли войска стран Варшавского договора. Это решение нанесло огромный ущерб репутации СССР, Компартии, социализму. Советскую власть яростно критиковали на Западе. Раздавались протестные голоса и в Союзе.

Так, великий поэт-фронтовик Александр Твардовский написал:

Что делать нам с тобой, моя присяга,
Где взять слова, чтоб рассказать о том,
Как в сорок пятом нас встречала Прага
И как встречала в шестьдесят восьмом…

Но Твардовский жил в Москве и, в отличие от Валентины Белас, не видел того, что творилось в Кошице и в других городах Чехословакии до ввода войск. После, впрочем, стало еще хуже.

23 августа 1962 года протестующие расклеили по центру Кошице плакаты, в которых были перечислены имена и адреса "сторонников оккупации". Над этими людьми предлагалось учинить расправу.

Один из таких плакатов увидела 48-летняя Валентина Белас, шедшая с рынка со своими сыновьями: на картоне черным по белому было написано имя ее мужа - Йозеф Белас, указан адрес проживания.

Женщина попыталась снять плакат, но протестующие это заметили и схватили ее. Поняв, что перед ними - русская, участники беспорядков разъярились. С женщины вмиг была сорвана вся одежда.

Валентину повели по улицам Кошице под антисоветские и антирусские лозунги.

Толпа также кричала "Hanba!", что по-словацки означает "Позор!". Таким образом, в 20 веке в Кошице был воспроизведено средневековое наказание. Это было настоящее Средневековье!

Мужчины что-то озлобленно кричали Валентине. Ее толкали, щипали, обливали красной краской. Бегущие за толпой мальчишки улюлюкали. Сыновья Валентины шли поодаль, плача и умоляя не трогать их мать.

Зачинщик самосуда, молодой мужчина по имени Войтех Пастор, предложил положить женщину под трамвай, но, к счастью, толпа не поддержала заводилу, да и трамваи в Кошице не ходили из-за протестов.

Валентина, по свидетельствам очевидцев, в столь тяжкой ситуации сохраняла хладнокровие, насколько это вообще было возможно. Женщина призывала молодчиков прекратить экзекуцию, взывала к разуму.

Толпа двигалась по улицам города. У кого-то из горожан зрелище вызывало одобрение, но нашлись и люди, которые возмутились и отбили у линчевателей Валентину.

Владелец одного из магазинов привел Белас к себе домой, дал ей кое-что из одежды. Валентина получила тяжелую моральную травму, но физически она почти не пострадала.

После победы солдат организации Варшавского договора над "Пражской весной", Войтех Пастор и другие зачинщики расправы были арестованы и преданы суду.

Пастор заявил следующее:

«Она сама была причиной того, что с ней произошло. А уж когда она заговорила по-русски, понимаете? Она была русской, и из-за этого с ней поступили так сурово».

Суд приговорил четверых участников к тюремному заключению. Самый долгий срок - двенадцать лет - получил Войтех Пастор. Пастор освободился условно-досрочно в 1976 году, после чего давал интервью западной прессе, что в тюрьме его били и даже делали ему какие-то инъекции.

Валентина Белас после случившегося категорически отказывалась общаться с журналистами. Единственным, кому удалось поговорить с ней, был студент пражского факультета кино и телевидения Феро Фенич. Фенич решил снять об этом средневековом случае фильм под названием "Человечество". Вот что рассказал будущий известный режиссер о встрече с Валентиной:

«Я нашел ее весьма необычным способом: мне пришлось подкупить почтальоншу на ее старом адресе. Эта женщина говорила со мной через дверь. Она боялась. Она сказала, что боялась за жизнь своих сыновей. Из-за этого и сорвала плакат с адресом».

Она просто защищала своих сыновей, и ради этого готова была пройти через позор.

Впрочем, это был не ее позор. Это был позор тех людей, что провели беззащитную женщину по городу средневековым шествием, позор тех, кто все это поддерживал и пестовал, и, в конечном итоге, позор земли, на которой это произошло.

с) Василий Гавриленко (Грусть)

Дорогие читатели, если вам нравятся мои статьи, подпишитесь, пожалуйста на мой Телеграм "Женщины в истории", там немало новых текстов: https://t.me/istoriazhen

Моя книга о русских женщинах в истории вышла благодаря вам! На Вайлдберрис большая скидка на книгу. Сердечное спасибо каждому покупателю! https://www.wildberries.ru/catalog/194338293/detail.aspx

Возможно, многим эта статья покажется странной. Но не спешите смеяться и крутить пальцем у виска! Мы чуть позже объясним, в чём тут дело. Или вы сами догадаетесь. А пока...

Сегодня, когда способность граждан к критическому мышлению значительно повысилась, часто можно услышать: «Советские дома такие уродливые! Эти ужасные панельные пятиэтажки, фу! Никакого вкуса, никакого чувства прекрасного! Как для скота! В СССР не умели строить!» И так далее, и тому подобное.

Что ж… Строить дома – действительно нелёгкое дело. По статистике, в строительстве производственный травматизм приблизительно в два раза выше, чем в среднем по стране, а смертность – в четыре. Тяжёлый труд, совершенно не женский. И уж тем более не детский.

А теперь давайте посмотрим, что происходило в нашей стране после Великой Отечественной войны. За четыре года войны погибло 17 миллионов мужчин. А те, кому посчастливилось вернуться домой, редко были здоровы – кто без руки, кто без ноги, кто с застрявшим в теле осколком...

Вся техника была мобилизована «на войну», её катастрофически не хватало. Не было ни подъёмников, ни автокранов, да что там автокранов – не хватало обычных грузовиков!

Разрушенные бомбёжками города и деревни восстанавливали женщины и подростки – причём таскали и кирпич, и цемент в буквальном смысле «на себе», голыми руками! Носилки, заплечные «козы» – вот и вся техника...

Посмотрите на агитационный плакат 1944 года. Совсем молоденькая девушка, почти девочка, вчерашняя школьница, хватается за строительные носилки, гружёные кирпичом. Вес обыкновенного красного кирпича – 3 с половиной килограмма. У девушки на носилках – примерно два десятка таких кирпичей, то есть 70 килограммов веса. Не хотите ей помочь? Прикиньте – сколько раз вы сможете отнести на руках груз в 35 килограммов по лестнице на четвёртый или пятый этаж?

Девушка на плакате совсем молоденькая. Как вы думаете, сколько ей лет? Строителям (и рабочим на фабриках и заводах) в те годы было по 15-16 лет, а иногда даже по 12... Дети! А ведь эти дети ещё и недоедали – питание было по карточкам, нормы были скудные, люди месяцами не видели сливочного масла, мяса, сахара... Много они натаскают кирпичей, как считаете?

А строить было не просто надо, а «сверхнадо». Было разрушено около 1700 городов и посёлков, причём многие – тот же Сталинград – практически полностью, «по кирпичику».

За время войны было уничтожено примерно 70 миллионов квадратных метров жилья – люди ютились в землянках, в дощатых бараках, в подвалах... Без крыши над головой осталось ни много ни мало 25 миллионов человек!

А ещё были нужны школы, больницы, детские сады, заводы, фабрики...

Использовался и труд военнопленных. Попавшие в плен немцы, румыны, итальянцы, хорваты помогали восстанавливать разрушенное ими же – только на строительных работах в Сталинграде было задействовано 20 тысяч пленных. И всё равно рабочих рук катастрофически не хватало, восстановление шло очень медленно.

Единственным выходом было освоение новых технологий – а именно крупнопанельного строительства. Когда на улицах наших городов впервые появились автомобили-панелевозы, люди глазели на них с удивлением и восторгом. Как это? Сразу целые готовые стены и перегородки? А из чего они сделаны? Из гипса? Из бетона? А они не сломаются? А тепло ли будет в таком доме?

Многие к панельному строительству относились с недоверием, однако всем было понятно: установить краном готовую перегородку, стену и даже комнату будет в десятки раз быстрее, чем выкладывать её из кирпича. Такое жильё будет в разы дешевле традиционного!

Первый в стране экспериментальный жилой панельный дом был построен в 1945 году в г. Берёзовском (Свердловская область). В 1947 году первый панельный дом был построен в Москве. Одним из авторов проекта был Виталий Лагутенко (между прочим, дедушка Ильи Лагутенко, музыканта из группы «Мумий Тролль», многие помнят).

Архитектор Лагутенко отлично понимал – если довести технологию панельного строительства «до ума», можно получить именно то, что нужно стране – массовое и недорогое жильё. Сперва бетонные панели делали индивидуально (каждую по-отдельности), а в 50-х годах изобрели вибропрокатный стан – конвейер с подвижной формующей лентой, который позволял буквально «выпекать» панели, как горячие пирожки – по полмиллиона квадратных метров в год только с одного агрегата! Темпы строительства ускорились в десятки и даже сотни раз.

В среднем на возведение одного панельного дома уходило 12 дней, а рекорд страны составлял 5 (пять!) дней. Это против двух лет, необходимых для постройки красивого кирпичного здания того же размера...

Пятиэтажные «дома Лагутенко» начали строить по всей стране. Из бараков, подвалов и перенаселённых коммуналок люди начали переселяться в собственные квартиры – двухкомнатные, трёхкомнатные, с ванной и туалетом, по тем временам роскошь неслыханная! С 1946 по 1956 год было восстановлено и построено 300 миллионов квадратных метров жилья.

Сейчас над «домами Лагутенко», по-другому «хрущёвками», или «хрущобами», многие смеются. И маленькие они, и ветхие, и тесные, и некрасивые, и ванна там совмещённая с туалетом, а у многих хрущёвок даже балконов нет в квартирах (например, в знаменитой серии «К-7»)... Но попробуйте вернуться на 70 лет назад, в 1952 год...

Наша семья тогда жила в полуподвале, в доме дореволюционной постройки. Кроме нашей семьи (четыре человека) там жило ещё две семьи по два человека. Окна выходили в глубокие приямки, солнечный свет в квартиру не проникал даже в летний полдень, было мрачно и холодно.

Кухня была площадью в 4 квадратных метра: три шага вдоль, один поперёк. Вода – только холодная. Для отопления использовалась печка, которую топили дровами. Не было ни ванной, ни душа; мыться ходили в общественную баню – один раз в неделю.

И вот после этого – переезд в новую квартиру... Одна квартира на одну семью, подумать только! Две комнаты! Большие светлые окна, центральное отопление, горячая и холодная вода, душ, ванна! Новосёлы плакали от счастья, без шуток.

Архитектор Лагутенко за разработку и внедрение новых методов строительства в 1951 году получил Сталинскую премию третьей степени, и совершенно заслуженно. А изобретатель вибропрокатного стана для бетонных панелей Николай Козлов в 1959 году получил орден Ленина и звание Героя социалистического труда.

Сегодня «хрущобы» без сожаления расселяют и сносят. Война закончилась давным-давно, люди привыкли к совершенно другим условиям жизни. Дома, придуманные архитекторами сразу после войны, безнадёжно устарели, ничего не поделаешь.

И всё-таки, если из городов совсем исчезнут все «хрущёвки», будет очень грустно. Отдельные дома следовало бы отремонтировать, законсервировать и бережно сохранить. Потому что «хрущовка» – это не просто дом. Это память о той эпохе, когда страна разрушенная, полуголодная, потерявшая десятки миллионов людей, истерзанная страшной войной, всего лишь за 10 лет вышла на первое место в мире (!) по объёму строительства жилья.

«Когда нам дали новую квартиру и мы переехали, – рассказывал мне дед – только тогда я понял, что война закончилась».

* * *
Это из нашего детского журнала «Лучик» статья. Мы только заголовок и вступление поменяли. Детям сегодня так много приходится узнавать о наступающем светлом будущем – и про «умные города», и про робототехнику, и про всемирное потепление (в восьмом классе в учебнике английского языка темы: "Global warming", "Vaccination"... Того и гляди "Gender diversity" начнётся!.. Учебник российский) – так много нужно узнавать о будущем, что на прошлое просто не хватает времени! Ну, вот мы и помогаем. Считаем не лишним.

Бесплатно скачать и полистать номера журнала "Лучик" можно здесь: https://www.lychik-school.ru/archive/

Выписать журнал с доставкой в почтовый ящик – на сайте Почты России

Канал "Лучика" в "Телеграм": https://t.me/luchik_magazine
Страница "Лучика" "ВКонтакте": https://vk.com/lychik_magazine

Однажды недавний выпускник Бауманки Юрий Луньков решил поснимать рельсы и железную дорогу. Слышит - идет кто-то сзади. Обернулся - девушка. Щелкнул пару раз.
С тех пор никто фото железной дороги Юрия не видел, а вот это фото было опубликовано в журнале "Советский Союз", признано лучшим фото года, выставлялось на многих зарубежных выставках и стало одним из символов СССР 60-х в мире.
А сам Юрий стал известнейшим советским фотожурналистом.

Часто попадается это фото, где можно увидеть рядом первых леди СССР и США, Нину Хрущеву и Жаклин Кеннеди.

И каждый раз в глаза бросается этот сильнейший контраст.

Одна из них свободно говорила на пяти языках, поразила самого Дэвида Рокфеллера своими знаниями в экономике и безупречно владела дипломатическим этикетом.

А вторая - Жаклин Кеннеди)

Подобные специализированные большегрузные тягачи — снегоходы, способные своим ходом преодолеть более 2700 километров (именно столько прошли «Харьковчанки» в свой первый пробег до Южного полюса) по ледяной пустыне, в которой металл лопается как стекло, а резина рассыпается в труху

Американские станции используют антарктические трактора PistenBully 300 Polar Antarctic. Однако на серьезные марши они не способны и могут ездить лишь недалеко от базы. Как же США доставляет грузы на станцию Амундсен-Скотт, находящуюся на самом Южном полюсе? Все просто — по воздуху. Дорого, ненадежно, да и много за раз не перекинешь — но иначе просто никак. Китайские же станции оборудованы обычными тракторами.

В основе «Харьковчанки» лежит конструкция неприхотливого тягача АТ-Т, базу которого увеличили на два катка. Инженеры авиазавода разработали для снегохода восьмислойную теплоизоляцию, благодаря которой при отключении отопителя в 70-градусный мороз температура внутри салона падала всего на три градуса в сутки. Во избежание обмерзания все иллюминаторы снабдили влагопоглотителями и постоянным притоком горячего воздуха.

Пространство внутри составляет 28 квадратных метров и включает в себя восемь спальных мест, санузел, отопитель, радиостанцию, места для водителя и штурмана. Тягач оснащался двигателем мощностью 520 сил с подключаемым турбонаддувом — мотор развивал мощность до 995 «лошадок». Силовой агрегат позволял вездеходу разгоняться до 30 км/ч, что для комфортного путешествия было более чем достаточно. Размеры машины поражают — в длину восемь с половиной метров, в ширину — три с половиной метра.

В 1974 году была разработана модификация «Харьковчанка 2». Компоновка стала капотной, что позволило улучшить теплоизоляцию и избавиться от выхлопных газов, попадавших в салон. Дело в том, что у первой модификации доступ к двигателю был прямо из кабины, а герметизация моторного отсека за время эксплуатации сильно износилась и перестала выполнять свои функции. Заодно изменили салон, добавив немного удобств и отдельный отопитель. В 80-х велись работы и над третьей модификацией, но с развалом Советского Союза их прекратили, а заводы с инженерами оказались в другой стране.

Тем временем «Харьковчанки» не списывают со счетов и продолжают эксплуатировать. В 2008 году появлялась информация, что тягачи больше не используют и они стоят на вечном приколе. Однако из неофициальных источников известно, что как минимум вторая модификация периодически перевозит грузы и людей, а первую иногда используют как жилое помещение. По-другому вряд ли может быть, ведь новых подобных машин пока не делают.

В феврале 2022 года на платформе «Делай город» был опубликован проект «Тёмные аллеи» (vk.cc/cqVj9V). Его автор Георгий Пашнин, архитектор Gems development, рассказал о фонарях, расположенных на фасаде корпуса ОмГПУ на Партизанской. Светильники уже давно не работали, были повреждены и покрыты ржавчиной. Инициатор предложил им вернуть прежний облик и восстановить освещение.

Команда проекта «Делай город» выяснила модель фонарей — изначально на стене их располагалось 7 штук, но два из них были утеряны. Поиски шли по всей России, на всех интернет-площадках, на заводах и на улицах Омска. В результате два недостающих фонаря были найдены в разных районах нашего города — собственники пошли навстречу и позволили их забрать.

Затем встал вопрос оплаты расходных материалов на восстановление фонарей. Для этого наша команда организовала благотворительную игру «Что? Где? Когда?», где мы смогли собрать 22 500 рублей, и экскурсию «Омские огни», которую провёл историк и краевед Кирилл Демьянов. Здесь удалось собрать ещё 4 250 рублей.

За поддержкой мы также обратились в автошколу «Перекрёсток» — их автодром находится напротив фасада ОмГПУ, где располагались фонари. Компания пожертвовала проекту ещё 20 000 рублей. Неравнодушные омичи помогли собрать оставшуюся сумму — и проект полностью реализован на средства горожан.

Были и трудности — мы нашли один экземпляр в Ярославской области. Владелец выслал нам фонарь почтой, но, увы, при доставке стекло разбилось.

За реставрацию взялся волонтёр Илья Сивков. Он полностью разобрал фонари, снял старую краску, выправил вмятины, загрунтовал и покрасил все элементы, вмонтировал патроны, кабель и лампы, установил новый крепёж.

Когда все фонари были готовы, мы согласовали работы с администрацией вуза, нашли подрядчика. И сегодня, 15 сентября 2023 года, спустя 7 месяцев, потраченных на сбор средств, поиск недостающих фонарей, реставрацию, согласование работ, фонари вновь освещают улицу!

Это большое событие не только для нашей платформы, но и для всего Омска. Уверены, свет старых советских фонарей будет радовать и омичей, и гостей нашего города.

97 лет назад, 2 сентября 1926 года, родился фантастический человек - советский актёр театра и кино, Народный артист СССР Евгений Павлович Леонов (1926-1994).

Евгений Леонов в юности работал учеником токаря, но уже тогда мечтал играть на сцене. Лариосик в «Днях Турбиных» стал его первой крупной ролью в театре. А Доцент из картины «Джентльмены удачи» был одним из самых известных киноперсонажей. Кроме того, голосом Леонова заговорил медвежонок Винни Пух в мультфильме Федора Хитрука.

"У нас мама была необыкновенно добрая женщина. Не очень образованная, но она все сердце отдала детям… У мамы было нечто такое, что меня, мальчишку, удивляло — мама умела рассказывать так, что все смеялись, в квартиру набивалось много-много людей. У нас вечно в доме кто-то жил, ночевал, стелили на полу в наших маленьких двух комнатках…" Из книги Федора Раззакова «Евгений Леонов»

В школьные годы Леонов занимался в театральном кружке. Но во время войны он бросил учебу и устроился учеником токаря на тот же авиационный завод, где работал его отец.

В 16 лет Евгений Леонов поступил в Московский авиационный приборостроительный техникум им. С. Орджоникидзе. Но он по-прежнему мечтал стать артистом. Леонов занимался художественной самодеятельностью, выступал на студенческих вечерах. Через три года обучения в техникуме он решил поступать на драматическое отделение в Московскую театральную студию.

На экзамене Леонов прочел сначала рассказ Антона Чехова «В купальне», затем «Монтера» Михаила Зощенко. В книге «Письма сыну» актер вспоминал: «У меня спросили: «Еще что-нибудь есть?» Я сказал: «Есть, но это еще хуже». Почему-то все стали просить, чтобы я почитал еще. Я прочитал Блока «В ресторане». Я любил это стихотворение — мне казалось, что сидит одинокий, седой, красивый-красивый мужчина где-то в ресторане и говорит: «Никогда не забуду (он был или не был, / Этот вечер): пожаром зари / Сожжено и раздвинуто бледное небо, / И на желтой заре фонари. / Я сидел у окна в переполненном зале, / Где-то пели смычки о любви…»

После учебы в театральной студии Евгений Леонов присоединился к труппе Московского театра Дзержинского района. Через год он перешел в Московский драматический театр им. К.С. Станиславского.

Долгое время Леонов играл в массовке, крупных ролей ему не давали. Федор Раззаков в книге «Евгений Леонов» объяснял это так: «…костяк коллектива состоял из учеников К.С. Станиславского, которые считали себя верными продолжателями дела великого реформатора театра, и поэтому пришлая молодежь была у них, что называется, «на подхвате». Поэтому первые годы своего пребывания в этом театре Леонов играл только в массовке, в ролях, которые принято называть «Кушать подано» (например, денщика в «Трех сестрах» или колхозника в «Тиши лесов»)».

Ситуация изменилась в середине 1950-х годов. Главный режиссер Михаил Яшин назначил Леонова на роль Лариосика в пьесе Михаила Булгакова «Дни Турбиных». За ней последовали другие: Евгений Леонов играл провинциального артиста Робинзона в «Бесприданнице» Александра Островского, вора Винченцо в «Де Преторе Винченцо», Эдуардо де Филиппо, фиванского царя Креонта в «Антигоне» Жана Ануя.

Евгений Леонов начал сниматься в кино с конца 1940-х годов. Первые его роли были в основном эпизодическими. Актер стал известным в 1961 году, когда на экраны вышла лента «Полосатый рейс»: в ней Леонов сыграл неуклюжего, но обаятельного буфетчика Глеба Шулейкина. Актер вспоминал:

Посадили меня в клетку, выпустили тигров. Тигры подошли, понюхали и пошли дальше палубу осматривать. Тигры не бросаются — комедия не получается. Режиссер кричит: «Дрессировщик, почему твои животные не бросаются на артиста?» «Они к нему принюхались», — говорит, а сам запихивает ко мне в клетку живого поросенка и шепчет: «Леонов, возьми вилку, поколи поросенка, а то тигры на него не реагируют». Я говорю: «Тебе надо, ты и коли, у меня другая профессия». Зато что творилось на палубе через минуту, когда тигры учуяли поросенка! Они его через прутья поцарапали, поросенок визжит, тигры от этого еще больше свирепеют. Я кричу, поросенка прижимаю. А поросенок от страха совсем обезумел, на меня стал кидаться. Тигры рычат, поросенок визжит, я кричу: «Дрессировщик, стреляй, не то всех сожрут вместе с палубой…»

Со своей женой Вандой Стойловой Леонов познакомился в 1957 году. Они встретились в городе Свердловске, куда актер приехал на гастроли. Родители невесты сначала были против ее брака с актером, но в том же году пара все-таки поженилась. Ванда Леонова тоже устроилась работать в Театр им. Ленинского комсомола — в литературный отдел, который формировал репертуар и подбирал пьесы.

В 1959 году Ванда Леонова родила сына Андрея. Она в то время находилась в Москве, а сам Леонов был на съемках фильма «Полосатый рейс» в Ленинграде. Артист вспоминал: когда ему сообщили о рождении сына, он «так обрадовался, что полез целоваться к тиграм».

Из-за частых гастролей и съемок Евгений Леонов редко бывал дома, но всегда старался привозить жене и сыну гостинцы из поездок. По воспоминаниям Андрея Леонова, его отец «тащил в дом огромные сумки с продуктами. И на мамино ворчание: «Куда столько, ведь все пропадет!» — весело отвечал: «Не пропадет — позовем гостей!»

Леонов переживал, что из-за постоянных разъездов уделяет мало внимания сыну, и часто ему писал. Позже эта переписка легла в основу книги «Письма сыну». В ней Леонов поделился знаниями, наблюдениями, воспоминаниями о встречах с разными людьми и интересных событиях. В первом письме актер рассказывал:

Радуюсь ли я, что ты хочешь стать актером? Радуюсь, это укрепляет наше родство, ибо нет ничего выше духовного братства. Но сказать по совести, это меня и пугает: труден актерский путь. Мое упущение, ошибка, что моих трудностей ты не знал. А ведь есть только одна цена в искусстве — беспощадность к себе. Ах, сынок, я в смятении. Я подумаю. Я напишу тебе.

Из книги Евгения Леонова «Письма сыну»

В итоге Андрей Леонов все же пошел по стопам отца — стал сниматься в кино и играть на сцене «Ленкома».

Последней ролью Леонова стал Тевье-молочник в спектакле «Поминальная молитва». Артист умер 29 января 1994 года. В тот день он должен был играть именно в этой постановке. Зрители, которые пришли на «Поминальную молитву» и узнали о смерти любимого актера, не стали сдавать билеты. Несколько часов они простояли у входа в театр со свечами в руках.