Мой прадед ушел воевать в 41-ом, оставив дома жену и четверых детей, а в 42-ом признан пропавшим без вести. От него не осталось ни фото, ни писем. Он, вероятно, не дошел до Берлина и вероятно, не получил наград. И подвига, о котором мог бы кто-то написать, он по всей видимости тоже не совершил. Но он и многие другие подобные люди, которые растворились в истории, сделали эту победу возможной, и я все равно горжусь своим прадедом и одновременно чувствую боль за то, как сложилась его жизнь