Евгения Симонова прекрасна в любом возрасте!
Необычная принцесса из "Обыкновенного чуда", Кареглазая из "Афони", летчица Маша Попова из фильма "В бой идут одни старики"... Роли, которые вспоминаются сразу, как видишь актрису. Очень естественная, органичная.
26 октября 1941 года в Минске гитлеровцы устроили первую публичную казнь, направленную на устрашение населения. Всего было повешено двенадцать подпольщиков, причем, казни проходили в разных частях города - фашисты хотели, чтобы их акция устрашения получила наибольший "зрительский" охват.
До наших времен дошло 28 снимков казни, из которых самым известным стало это фото:
На этом снимке мы видим, как офицер набрасывает петлю на шею девушки. Зовут эту девушку Мария Борисовна Брускина, и на момент казни ей было всего лишь 17 лет.
Мария была активной участницей минского подполья. С начала оккупации Минска девушка старалась всячески помогать своей стране и народу бороться с фашизмом. Мария, рискуя жизнью, носила еду заключенным печально известного концлагеря "Дрозды". Затем Брускина устроилась работать медсестрой в лагерь для советских военнопленных. Именно здесь она начала сотрудничать с антигитлеровским подпольем. Мария приносила военнопленным документы и штатскую одежду, после чего солдат и офицеров группами выводили из лагеря и переправляли за линию фронта.
При организации одного из побегов в группу был включен военнопленный Борис Рудзянко, который оказался предателем. Рудзянко выдал немцам план побега и все подполье. Забегая вперед, скажу, что в 1951 году предатель был приговорен к высшей мере.
14 октября 1941 года Марию Брускину арестовали. Девушке и ее товарищам по борьбе с фашизмом были предъявлены обвинения в изготовлении фальшивых паспортов, организации побега военнопленных и в партизанской деятельности.
К сожалению, эта, и без того невероятно тяжелая фотография, имела трагическое продолжение.
В 1997 году в Германии проходила передвижная выставка "Война на уничтожение. Преступления Вермахта 1941-1944". Организатором выставки был Гамбургский институт социальных исследований.
В Мюнхене одной из посетительниц выставки стала 61-летняя журналистка Аннегрит Айххорн. В одном из палачей (а именно, в офицере, стоящем на переднем плане), она узнала своего отца Карла Шайдеманна.
Увиденное потрясло Аннегрит. Осознание того, что творил ее отец, легло на душу женщины тяжким грузом. Она начала писать статьи о преступлениях немецких "ветеранов", чем навлекла на себя гнев со стороны общества и неонацистов. В 2005 году, не выдержав травли, она покончила с собой.
Позднее историки предположили, что офицер на фото - не Карл Шайдеманн. Немцы не стали сами совершать казнь, передоверив эту "почетную" обязанность карателям из 2-го литовского батальона вспомогательной полицейской службы (говоря попросту - полицаям). Командовал батальоном майор Антанас Импулявичус, а снимал происходящее фотограф из Каунаса. Именно Антанаса Импулявичуса несчастная Аннегрит, возможно, и приняла за своего отца...
Этот снимок, как и другие, еще более жесткие фотографии из подборки, очень не любят в современной Литве. Между тем, именно эта серия была показана в ходе Нюрнбергского процесса в качестве одного из доказательств зверств фашистов на оккупированных территориях.
Вот сколько боли и страданий причинили фашисты и их приспешники-полицаи! Не только в прошлом, но и в будущем.
Вечная слава Марии Брускиной!
Вечный покой несчастной Аннегрит Айххорн!
(с) Василий Грусть
Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen
В Волгограде есть необычный памятник ребенку, играющему на аккордеоне. Скульптура была установлена в честь реальной девочки, которая в годы Великой Отечественной ходила по госпиталям и часами виртуозно играла там, поднимая настроение раненым бойцам.
Девочке было тогда тринадцать, но выглядела она лет так на восемь, больше не дашь. Настолько была маленькой, худенькой и хрупкой, но аккордеон при этом, огромный для нее и тяжелый, держала крепко и уверенно. Бойцы, очень любившие ее «концерты», каждый день с упоением ждали юное дарование. И девочка снова и снова шла пешком в очередной госпиталь с тяжеленным аккордеоном, чтобы скрасить бойцам дни, наполненные страданиями.
Звали эту девочку из Сталинграда Аля.
Мы же все ее теперь знаем как Александру Николаевну Пахмутову.
Последние слова генерала Карбышева были обращены к тем, кто разделял вместе с ним страшную смерть: "Бодрей, товарищи! Думайте о Родине, и мужество не покинет вас!"
Так поступают преданные Родине люди. Как бы хотелось, чтобы помнили ГЕРОЯ люди и особенно молодое поколение.
В США только сейчас пытаются придумать гендерно-нейтральное обращение.
В СССР решили эту проблему на 100 лет раньше, когда ввели легендарное "товарищ".
Проект ММЗ «Опыт» разрабатывался с 1980 года. Для обслуживания самолёта был разработан авиационный криогенный комплекс, позволяющий проводить различные виды испытаний с использованием больших количеств криогенной жидкости. Первый полёт выполнил 15 апреля 1988 года экипаж лётчика-испытателя В. А. Севанькаева.
Первый испытательный полёт на сжиженном газе был совершён 18 января 1989 года.
Всего было выполнено более ста полётов, из них пять на жидком водороде, установлено 14 мировых рекордов.
Наверное, можно сказать, что Ту-155 обогнал свое время. На нем впервые применили системы, к которым человечество еще вернется. А Ту-155 достоин стоять в музее, а не среди забытых списанных самолетов.
Низкий поклон Монгольскому народу за помощь в трудную минуту!
Многие народы в годы Великой Отечественной войны не только отдавали Советскому Союзе ресурсы, но и жизни. Мы помним этого и никогда не забудем.
Лишь десятилетия спустя страна узнала имя советской регулировщицы, запечатлённой у Бранденбургских ворот: Мария Лиманская.
А в баньке жарко натоплено! Гитлеровцы уже собрались, ждут кралечек. Вот вбегают девчонки, красивые, ладные. Смеются заливисто.
Олимпиада, подготавливая веники для парилки, думала: как же повезло этим девушкам. Хлеба получат, а там, глядишь, и на сало немцы расщедрятся. Хотя вряд ли. Сало самим надо. Жадные.
Олимпиада Полякова.
"Нешто в кралечки пойти?", - подумала Олимпиада, мрачно вспоминая, как ждала "освободителей", как смотрела в окно, как восторженно шептала мужу: "Скорее бы немцы пришли"!
Олимпиада Осипова родилась в 1902 году в Новочеркасске. Отец был простым рабочим, поэтому отношение к революции в семье было вполне сочувственным.
Все изменилось в 1918 году, когда 16-летняя Липа (так ее называли в семье) познакомилась с 29-летним журналистом Николаем Поляковым.
Николай покорил девушку, прежде всего, своим умом. Дочке рабочего еще не приходилось общаться со столь начитанным и интеллигентным человеком.
Помимо прочего, Поляков был ярым антисоветчиком. Липа свято верила каждому слову возлюбленного, и вскоре возненавидела большевиков.
В 1919 году, несмотря на большую разницу в возрасте, сыграли свадьбу. Поляков, даром что теперь на нем лежала ответственность за супругу, не сдерживал свой, как он говорил, "безудержный полемический талант". Николай боялся, что на него напишут донос, поэтому молодой семье приходилось вести кочевую жизнь.
Как только Николай чувствовал, что за ним могут прийти, он приказывал Олимпиаде собирать вещи. Так, в скитаниях, и проходила жизнь.
В начале сороковых Поляковы оказались в городе Пушкине (бывшее Царское Село) под Ленинградом. Здесь семью и застала война.
Немцев супруги ждали, как манны небесной. Для Поляковых интервенты были носителями европейской цивилизации и культуры, которые шли на Россию "крестовым походом".
Катастрофа 41 года заставила Николая и Олимпиаду испытать невиданный душевный подъем. Казалось, большевизм сейчас будет разбит, Сталин сбежит из Москвы.
Не в силах справиться с охватившими ее эмоциями, 22 июня 1941 года Олимпиада стала вести дневник, который впоследствии стал широко известен под названием "Дневник коллаборантки". Несмотря на крайне сомнительное содержание, дневник стал ценным историческим свидетельством о жизни в Пушкине до и во время оккупации, а также документом, демонстрирующим саму природу такого явления, как идейный коллаборационизм.
Царское Село во время оккупации.
Между тем, мечта Поляковых о разгроме СССР воплощалась в жизнь с невероятной скоростью. Гитлеровцы неудержимо рвались к Ленинграду. Вот уже Пушкин стали нещадно бомбить. Олимпиада радовалась: летят освободительные бомбы!
"24 июля 1941 года.
Очень красивы противовоздушные заграждения, которые каждый вечер поднимают над городом. Как огромные серебряные рыбы плавают в вечернем воздухе. Бомбят, а нам не страшно. Бомбы-то освободительные".
Олимпиада с мужем ждут немцев, но те все никак не приходят. Впрочем, в дневнике есть место, где Полякова высказывает тревогу насчет того, как будут вести себя фашисты на оккупированной территории. Не начнут ли они уничтожать местных евреев?
Тем более, что немцы начали сбрасывать с самолетов листовки, в которых напрямую сообщали о своем желании расправиться не только с большевиками, но с лицами еврейской национальности.
Листовки были написаны в самом жутком стиле, что заставило Олимпиаду сомневаться. Хорошо, знакомый коллаборант нашел спасительную для психики предателей лазейку:
18 сентября то, что так ждали Поляковы, наконец, свершилось - немцы оккупировали город Пушкин. Царское Село, в котором "смуглый отрок ходил по аллеям, у озерных грустил берегов".
19 сентября Олимпиада скрупулезно записала в дневник свое впечатление от первой встречи с немцами:
Но гитлеровских "солдатиков" с отобранными у местного населения яйцами, вскоре сменили гестаповцы. Олимпиада поняла, что листовки были все-таки немецкие, а советская пропаганда говорила правду.
Гитлеровцы, получившие от своего вождя неподсудность на оккупированных территориях, вели себя не как "цивилизованные европейцы", а как сущие звери.
Знакомые Поляковым евреи стали бесследно пропадать. Немцы ходили по домам, отнимали еду, теплую одежду.
5 октября - первая публичная казнь. Олимпиада потрясена этим событием до глубины души, ее иллюзии стремительно рушатся:
«У всех настроение мрачное. Ведь люди поверили, что всем ужасам и безобразиям теперь конец. Начинается новая свободная и правовая жизнь. А тут публичная казнь!».
Пришла лютая зима, а с нею - голод. Олимпиада пишет, что в своей квартире замерз насмерть голодный, несчастный писатель-фантаст Александр Беляев.
Еда вдосталь была только у "кралечек" - женщин, вступивших в отношения с немцами.
Полякова, чтобы выжить, устроилась банщицей в немецкую баньку. Насмотрелась Олимпиада на кралечек и "освободителей"! В какой-то момент женщина позавидовала молодым красавицам и подумывала сама "наняться в кралечки" - но решила, что не возьмут из-за возраста и следов "усталости" на лице.
Позднее Олимпиада нашла еще один способ дохода - гадать для кралечек.
Кралечка, немцы и полицай.
Немцы все больше разочаровывают Олимпиаду. Женщина была уверена, что в ее страну идут настоящие европейцы, - богатые, сытые. Все оказалось иначе. Вместо того, чтобы раздавать населению оккупированной территории продовольствие и "качественную европейскую одежду", гитлеровцы безжалостно отнимали последнее. Мародерство цвело пышным цветом:
Есть в дневнике и еще один весьма характерный момент:
Между тем, немецкий план стремительного разгрома СССР провалился. В 1943 году оправившаяся Красная Армия смогла отбросить врага сразу на нескольких направлениях.
Олимпиада и ее супруг, несмотря на огромное разочарование от немцев, оказавшихся совсем не такими богатыми, культурными и щедрыми, как представлялось, были вынуждены бежать из России.
С горем пополам добрались до Риги, где работали в коллаборационисткой газете "За родину".
Олимпиада Полякова.
В 1944 году Красная Армия приступила к освобождению Прибалтики. Поляковы отправились в Германию.
В Германии сблизились с русской эмиграцией, вступили в антикоммунистическую и националистическую организацию "Народно-трудовой союз" (НТС).
Понимая, что советская армия вскоре войдет в Германию, Олимпиада и Николай сменили имена на немецкие. Под этими именами они и оказались в ФРГ.
В апреле 1950 года Олимпиада под псевдонимом Лидия Осипова издала в Берлине свой "Дневник коллаборантки". Современников книжка не сильно заинтересовала: многие пережили нечто подобное.
В 1958 году Олимпиада Полякова скончалась в общине Обераммергау в возрасте 56 лет. Что стало причиной смерти, где находится могила коллаборантки - неизвестно.
Дневник же, написанный Поляковой, стал отличным историческим уроком всем тем, кто считает, что представители чужого народа, чужой культуры, могут быть освободителями от своих. Полякова и другие коллаборанты ждали от немцев демократии и процветания, а получили беспредельную жестокость, грабежи, издевательства, голод и смерть.
Если Вам понравилась статья, буду благодарен за донат.
с) Василий Гавриленко (Грусть)
Дорогие читатели, если вам нравятся мои статьи, подпишитесь, пожалуйста на мой Телеграм "Женщины в истории", там немало новых текстов: https://t.me/istoriazhen
Моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж! На Вайлдберрис большая скидка на книгу. Сердечное спасибо каждому покупателю! https://www.wildberries.ru/catalog/194338293/detail.aspx
Первая называется "Хафанана́". Это песня протеста, песня горечи и угрозы, песня с несчастливым концом. (Даже тональность её – минорная, си-бемоль минор.) А почему же Африк Симон отплясывает так, будто его распирает от радости? Так ведь он африканец! "Больно? Грустно? Задумался? Танцуй!"
Простенький текст песни построен на игре слов, точнее, на многозначности выражения "хафанана". В зависимости от контекста это может означать и "одинаково", "без разницы" – и "да ладно тебе", "успокойся", "хватит".
Перевод сейчас будет, а пока давайте попробуем спеть её на языке оригинала – южноафриканской народности тсонга (с вкраплениям исковерканного английского).
Вступительные "тр-р-р, ча-ча" и "ла-ла-ла" опустим. Если будете чуть-чуть смягчать некоторые согласные (м, н, л) – получится не хуже, чем у Афри́ка Симона!
Дулýнга ни́ми на́нди? Хафанана́.
Ана́на куканэ́ла: Шала-ла́-ла.
Дулýнга ни́ми на́нди? Хафанана́.
Ана́на куканэ́ла: Ша-ла-ла-ла́.
Уэ́нна намми́йна. Хафанана́
Ана́на куканэ́ла: Шала-ла́-ла
Уэ́нна намми́йна. Хафанана́
Ана́на куканэ́ла Ша-ла-ла-ла́
Хей! Ват а ю да́-ю-да?
Дулýнгу Хафанана́...
Ват а ю ди? Ват а да́-ю-да?
Ула-ула науэна́.
Кья!
ПЕРЕВОД: Белый или чёрный? Одно и то же. И тот и другой говорят: ша-ла-ла-ла ("бла-бла-бла"). Ты и я одинаковые. Одно и то же. Оба говорим: ша-ла-ла-ла. (звук выстрела) Эй! Что ты делаешь? Такой же как я, одно и то же... Что ты делаешь, что же ты делаешь? Ну ладно, поговорим...
Последние слова звучат как угроза. То есть белый стреляет в чёрного, и разговор с ним дальше будет не "ша-ла-ла", а "кья" – крик, которым сопровождают удар). Вот под это все и отплясывали.
Тот факт, что эта песня прижилась на европейском рынке как танцевальный хит, напоминает один исторический анекдот, который я расскажу чуть позже, а пока – вторая песня. "Санни".
Для нас "классической" стала, разумеется эта версия:
Однако в оригинале эта песня звучит СОВСЕМ иначе. Послушайте, как исполнял её автор, Бобби Хебб:
Солнце – вчера моя жизнь была дождём.
Солнце – ты улыбнулось, и боль моя утихла.
Пасмурные дни прошли, настал черёд солнечных...
Одно могу сказать точно: я люблю тебя.
Это не о погоде. Бобби Хебб посвятил песню умершему брату, с которым был очень близок. Песня написана, когда он пытался бороться с вызванной смертью брата депрессией. Очень хорошо слышно (и видно – по лицу), что он пытается заглушить боль...
Конечно, текст песни таков, что её можно петь и как весёлую (тональность до минор этому не мешает, только придаёт глубину настроению). И, конечно, танцевали мы под музыку, а не под слова. Да и понимай мы смысл слов – всё равно бы любили! Хафанана...
Кстати, популярный русский романс "На заре ты её не буди" композитора Александра Егоровича Варламова (1801–1848) тоже написан на стихотворение, вызванное к жизни трагическими обстоятельствами. Фет написал его после того, как провел ночь в доме друзей¸ у которых от сердечной недостаточности умирала маленькая дочь...
Зачем я это вспомнил... Неловко теперь возвращаться к Африку Симону и рассказывать обещанный анекдот. Но и заканчивать на печальной ноте неправильно.
Дело было так. В начале ХХ века во время экспедиции в Экваториальную Африку на недавно изобретённый тогда фонограф были записаны песни пигмеев. Валики с записями были привезены в Европу и благополучно позабыты в каких-то музейных запасниках на несколько десятков лет. А потом найдены. К тому времени язык пигмеев был изучен специалистами и стал им понятен. Запись воспроизвели...
(На мгновение поставьте себя на место пигмеев, которым гигантские белые люди велели петь в эту вот трубочку.)
О чём же там пелось?
– Вот пришли люди, белые, как личинки. А-ха-ха, личинки очень вкусные! Наверное, белые люди тоже вкусные, надо попробовать...
Разумеется, никто никого пробовать не собирался. Просто у пигмеев, так же, как у нас, есть чувство юмора.
Хафанана...
Чувство леса и чувство юмора африканских пигмеев. Как звучит водный барабан?
С днём победы Союза Советских Социалистических Республик над Третьим Рейхом
Одежду с нее сорвали грубо. Так грубо, что на коже появились багровые полосы. "Позор!", - брызгая слюной, прокричал ей в лицо молодой мужчина со светлыми волосами. "Позор!", - подхватила толпа.
Валентину сильно толкнули в спину, и она медленно побрела по мостовой, все еще не в силах осознать, что это происходит с ней.
Толпа направилась следом, издавая свое неизменное "Позор!".
Эти люди считали, что они унижают Валентину, но никто из них даже не подумал о том, что происходящее - это не её позор.
Во время учебы в Москве в Военно-политической академии имени В.И. Ленина чехословацкий коммунист генерал Йозеф Белас познакомился с москвичкой по имени Валентина. Валя сразу же приглянулась Йозефу. Белас красиво ухаживал: цветы, кино, прогулки по потрясающе красивой ночной Москве.
Москва, 50-е годы.
Еще до завершения учебы Йозеф сделал Валентине предложение, которое она приняла. Скромная студенческая свадьба состоялась в Москве, а через год у пары родился сын.
В 1953 году Йозеф с отличием окончил академию и, проработав несколько лет в Главном политическом управлении Советской Армии, отправился на родину. Валентина с двумя сыновьями поехала с мужем.
В Словакии Белас был произведен в полковники и назначен начальником политического департамента Высшей авиационной школы города Кошице.
Жизнь семьи Белас была вполне благополучной и размеренной. Отец работал, мать была домохозяйкой, дети ходили в школу. Однако в 1968 году, после избрания первым секретарем ЦК Компартии Чехословакии Александра Дубчека, обстановка в стране резко изменилась.
Инициированная Дубчеком политика, направленная на некоторое расширение прав и свобод граждан, на децентрализацию власти, на практике привела к всплеску ненависти к коммунистам и людям, которых сторонники либерализации считали коммунистами.
В крупных городах страны прошли манифестации, кое-где завершившиеся беспорядками.
Очень скоро антисоветский задор протестующих принял совсем иную, гораздо более страшную и радикальную форму. На Вацлавской площади в Праге, на площади перед зданием МИД в Братиславе, а также рядом с советскими представительствами в ЧССР сторонники Дубчека скандировали:
"Иван, уходи домой!".
"Не по-чешски не говорить!".
"Твоя Наташа найдет себе другого!".
Так или иначе, но в толпу была брошена искра межнациональной розни, и очень скоро из этой искры возгорелось пламя.
В Праге, Брно, Братиславе протестующие нападали на коммунистов, на русских, на тех, кого заподозрили в симпатиях к СССР.
Политбюро ЦК КПСС потребовало у Дубчека немедленно принять меры к прекращению антисоветских и антирусских настроений на улицах. Однако руководство ЦК КПЧ уже практически утратило рычаги управления, и на улице вовсю заправляли лидеры восставших. Спираль насилия постепенно раскручивалась.
Такие плакаты в 1968 году стали обычными для Чехословакии еще до введения советских войск.
21 августа 1968 года в Чехословакию вошли войска стран Варшавского договора. Это решение нанесло огромный ущерб репутации СССР, Компартии, социализму. Советскую власть яростно критиковали на Западе. Раздавались протестные голоса и в Союзе.
Так, великий поэт-фронтовик Александр Твардовский написал:
Что делать нам с тобой, моя присяга,
Где взять слова, чтоб рассказать о том,
Как в сорок пятом нас встречала Прага
И как встречала в шестьдесят восьмом…
Но Твардовский жил в Москве и, в отличие от Валентины Белас, не видел того, что творилось в Кошице и в других городах Чехословакии до ввода войск. После, впрочем, стало еще хуже.
23 августа 1962 года протестующие расклеили по центру Кошице плакаты, в которых были перечислены имена и адреса "сторонников оккупации". Над этими людьми предлагалось учинить расправу.
Один из таких плакатов увидела 48-летняя Валентина Белас, шедшая с рынка со своими сыновьями: на картоне черным по белому было написано имя ее мужа - Йозеф Белас, указан адрес проживания.
Женщина попыталась снять плакат, но протестующие это заметили и схватили ее. Поняв, что перед ними - русская, участники беспорядков разъярились. С женщины вмиг была сорвана вся одежда.
Валентину повели по улицам Кошице под антисоветские и антирусские лозунги.
Толпа также кричала "Hanba!", что по-словацки означает "Позор!". Таким образом, в 20 веке в Кошице был воспроизведено средневековое наказание. Это было настоящее Средневековье!
Мужчины что-то озлобленно кричали Валентине. Ее толкали, щипали, обливали красной краской. Бегущие за толпой мальчишки улюлюкали. Сыновья Валентины шли поодаль, плача и умоляя не трогать их мать.
Зачинщик самосуда, молодой мужчина по имени Войтех Пастор, предложил положить женщину под трамвай, но, к счастью, толпа не поддержала заводилу, да и трамваи в Кошице не ходили из-за протестов.
Валентина, по свидетельствам очевидцев, в столь тяжкой ситуации сохраняла хладнокровие, насколько это вообще было возможно. Женщина призывала молодчиков прекратить экзекуцию, взывала к разуму.
Толпа двигалась по улицам города. У кого-то из горожан зрелище вызывало одобрение, но нашлись и люди, которые возмутились и отбили у линчевателей Валентину.
Владелец одного из магазинов привел Белас к себе домой, дал ей кое-что из одежды. Валентина получила тяжелую моральную травму, но физически она почти не пострадала.
После победы солдат организации Варшавского договора над "Пражской весной", Войтех Пастор и другие зачинщики расправы были арестованы и преданы суду.
Пастор заявил следующее:
«Она сама была причиной того, что с ней произошло. А уж когда она заговорила по-русски, понимаете? Она была русской, и из-за этого с ней поступили так сурово».
Мужчина за спиной Валентины - тот самый Войтех Пастор.
Суд приговорил четверых участников к тюремному заключению. Самый долгий срок - двенадцать лет - получил Войтех Пастор. Пастор освободился условно-досрочно в 1976 году, после чего давал интервью западной прессе, что в тюрьме его били и даже делали ему какие-то инъекции.
Валентина Белас после случившегося категорически отказывалась общаться с журналистами. Единственным, кому удалось поговорить с ней, был студент пражского факультета кино и телевидения Феро Фенич. Фенич решил снять об этом средневековом случае фильм под названием "Человечество". Вот что рассказал будущий известный режиссер о встрече с Валентиной:
«Я нашел ее весьма необычным способом: мне пришлось подкупить почтальоншу на ее старом адресе. Эта женщина говорила со мной через дверь. Она боялась. Она сказала, что боялась за жизнь своих сыновей. Из-за этого и сорвала плакат с адресом».
Она просто защищала своих сыновей, и ради этого готова была пройти через позор.
Впрочем, это был не ее позор. Это был позор тех людей, что провели беззащитную женщину по городу средневековым шествием, позор тех, кто все это поддерживал и пестовал, и, в конечном итоге, позор земли, на которой это произошло.
с) Василий Гавриленко (Грусть)
Дорогие читатели, если вам нравятся мои статьи, подпишитесь, пожалуйста на мой Телеграм "Женщины в истории", там немало новых текстов: https://t.me/istoriazhen
Моя книга о русских женщинах в истории вышла благодаря вам! На Вайлдберрис большая скидка на книгу. Сердечное спасибо каждому покупателю! https://www.wildberries.ru/catalog/194338293/detail.aspx
