Приходит мне на днях сообщение в рабочую группу, после того, как я опубликовала новую работу. Мне даже неудобно стало 🙈

Ну вроде все, художник обижен, я в раздумьях. Сижу думаю, как обозвать черный одуванчик. Причем я всерьез задумалась. А позже приходит сообщение:

Вот так я обидела художника этой пронзительной осенью, одним фото. Так что посмотрите - вот «одуванчик Афроамериканец» , практически в натуральный размер 😃

Почему слово размер, после верхней фотки у меня тоже теперь вызывает смущение🙈

Всем добра, тепла и позитива. Обнимаю ❤️

Перекапывали с папой огород, копали яму под скважину и наткнулись лопатами на большой булыжник, который все никак не могли перевернуть. Начали обкапывать, оказалось, что сундук. Представляете, сколько счастья у нас было? Думали, что как в старых сказках нашли сундук с сокровищами. Вытянули его, с горем пополам, ломом вскрыли замок, а там гора платьев, самых настоящих платьев. Какие-то мелкие драгоценности, посуда, документы и целая стопка фотографий и одно единственное письмо в будущее своим наследникам. Решили с папой, что бы не произошло, разыскать того, кому все это принадлежит. Гуглили, лазили по архивам, спрашивали у стариков в селе и узнали, что когда-то на территории нашего дома было небольшое поместье одной богатой семьи, но в 43м к ним пришли немцы и за отказ выдать сбежавших пленников – расстреляли всю семью, кроме младшей дочки этой женщины, которой был всего год, и которую спасла вовремя убежавшая нянечка. Год мы искали по всем источникам эту самую дочку и нашли! Взяли билет на поезд и отправились к этой уже 77летней женщине. Даже в своем возрасте она все еще полна сил, обеспечена и самодостаточна, с большой семьей, но я никогда не забуду, стекающую по ее щекам слезы и то, как она прижимала к себе письмо, написанное маминой рукой и как вытирала те самые слезы подолом маминого платья. Она все пыталась заплатить нам за нашу находку, но мы так и не взяли с нее ни копеечки, свою оплату мы уже получили – искры счастья в ее глазах.

Я помню тот день, как вчера. 9:30 утра. Урок математики. Я просто ненавидел этот предмет, поэтому обрадовался, когда в класс зашёл директор, и попросил меня пройти с ним. Директор молчал, мне казалось, что он нервничал. Он завел меня к себе в кабинет, где уже сидела наша школьная медсестра. Когда я сел, директор, абсолютно не глядя мне в глаза, сказал, что случилось ужасное. В нашей квартире случился пожар и мои родители погибли. Младшая сестра в больнице. Директор предложил мне выбор: он может позвонить моим родственникам (из которых была только пьющая бабушка), вызвать социальные службы, или... Я могу пожить пока у него в семье. Я выбрал последнее. Помню, как мы ехали к директору домой на его машине. Я смотрел в окно, и все, о чем я мог думать: пожалуйста, пусть моя сестра останется живой. Я думал о том, что я мог остаться дома и спасти свою семью от пожара. Или о том, что лучше бы я сгорел там вместе с ними, а ещё лучше - вместо них. Мне было всего 12 лет. Когда мы приехали в дом директора, нас встретила милая женщина, его жена. Она уговорила меня съесть хотя бы один бутерброд (хоть и наготовила очень много блюд, которые я не хотел) и выпить апельсиновый сок. После этого я уснул. Когда проснулся, на столе возле моей кровати я нашел новую одежду своего размера (вся с бирками) и одежду для девочки. Директор с женой сразу же зашли мне и сказали, что с моей сестрой все будет хорошо. Ее пока что оставят в больнице, но потом мы будем вместе. Тем же вечером они повезли меня к ней. По пути туда мы заехали и купили сестре огромного плюшевого медведя. Ей было два годика, поэтому она ещё не понимала, что случилось. Дальше было много событий, но самое главное: нас с сестрой усыновила семья директора. Они стали нам хорошими родителями, нашей второй семьёй. Но параллельно с этим сделали все, чтобы мы помнили своих первых родителей и у нас остались хорошие воспоминания о них. Мы часто пересматривали фотографии, ездили на кладбище к родителям. Со временем боль ушла, осталась лишь благодарность за то хорошее, что раньше было. И мы зажили жизнью нормальных детей. Не знаю, сколько потребовалось усилий наших вторых мамы и папы, но они замечательные. И мы с сестрой благодарны им абсолютно за все, что они сделали и до сих пор делают для нас.

Собрал Бог всех тварей и решил каждому его век отмерить.
Первым подозвал человека: «Ты, человече — существо не крупное, так что тебе 20 лет жизни даю». «Мало...» — подумал человек, но с Богом спорить не стал и тихонько отошел в сторону.
А Бог тем временем подозвал лошадь: «Тебе, лошадь, 40 лет жизни назначаю — ты тварь большая, тебе и жить дольше. Но лошадь взмолилась: «Помилуй, Боже! 40 лет с ярмом на шее ходить, за собой плуг да воз таскать, да еще и кнутом получать! Мне и 20 хватит. Отдай оставшиеся человеку, ему нужнее».
Бог дал добро и позвал корову.
На том же основании, что и лошади, дал ей 40 лет жизни. Но корова отказалась: «Упаси, Боже! 40 лет за вымя меня дергать будут! Мне и 20 хватит, а оставшиеся годы отдай человеку, ему они нужнее».
Согласился Бог.
Позвал собаку: «Тебе, собака, 30 лет назначаю!» А собака: «Господи, помилуй! Ну куда мне 30 лет на цепи сидеть, гавкать на каждого да кость грызть. Давай мне 15, а остальные человеку отдай».
А Богу что? Отдал еще 15 лет человеку.
Позвал кота и предложил ему 20 лет жизни. Но кот подумал: как это 20 лет мышатину есть, да и отказался от 10 лет жизни — тоже подарил их человеку.
С тех пор так и живет человек.
Сначала 20 лет свои проживает — забот и горя не знает.
Потом наступают 20 лет лошадиных: работает человек как лошадь, тянет на себе воз — работа, дом, семья.
Следующие 20 лет — те, что корова подарила: «доят» человека дети, внуки. Кто на дачу, кто на машину.
А потом собачьи 15 лет живет: дома сидит, дом сторожит, за внуками присматривает да на улицу поглядывает.
А приходят кошачьи годы, тут уж как повезет. Могут, как кота по голове погладить, а могут и под зад ногой пнуть.