Мемный телеграм канал - https://t.me/roflemem/7074

Телеграм канал 18+ https://t.me/trash_tv404/3554

Представьте: вы выходите из дома, и через 30 секунд ваши ресницы покрываются инеем. Ещё через минуту вы дышите, буквально, с легким хрустом.

Это Оймякон - село в Якутии, где зимой держится –60°C, а рекордный минимум доходил до –71,2°C. Телефон не стоит доставать больше, чем на пять секунд. Машины не глушат неделями, потому что завести их заново почти нереально. А поход в магазин превращается в настоящий квест на выживание.

И самое удивительное: там живут сотни людей. Ходят на работу. Водят детей в школу. Держат коров (которым, кстати, надевают специальные «лифчики», чтобы вымя не обморозилось).

Почему именно в Оймяконе так адски холодно.

Оймякон находится в Оймяконской впадине - огромной котловине на высоте 741 метров над уровнем моря. Котловину окружают хребты высотой до 2900 метров. Место устроено как гигантская чаша и здесь создается свой уникальный микроклимат.

Зимой в этих местах происходит физический феномен: холодный воздух тяжелее тёплого, поэтому он стекает с гор вниз и застаивается на дне впадины. Учёные называют это температурной инверсией.

Если подняться всего на 500 метров вверх по склону, там будет на 20 градусов теплее. То есть при –60°C внизу на склоне «всего» –40°C. Местные оленеводы знают об этом эффекте и используют его - выгоняют скот повыше, где животным легче переносить мороз.

Добавьте сюда Сибирский антициклон - область высокого давления, которая с ноября по март создаёт сухую безветренную погоду с кристально чистым небом. Нет облаков - нет климатического «одеяла», которое могло бы удержать хоть какое-то тепло.

Сочетание этих факторов и приводит к температурным рекордам.

Кстати, о рекорде. Официально признанная минимальная температура в Оймяконе — –67,7°C - зафиксирована была в феврале 1933 года метеостанцией в посёлке Томтор.

Однако экспедиция академика Обручева в 1926 году зафиксировала значение ниже. И на въезде в село стоит памятник с тем показателем и надписью «–71,2°C».

Дома на сваях и печи-обжоры.

Первое, что бросается в глаза в Оймяконе, — все дома стоят на сваях на высоте полтора-два метра над землёй. Причина проста: под ногами вечная мерзлота глубиной до 800 метров. Если поставить дом прямо на землю, тепло от печки начнёт оттаивать мерзлоту снизу, грунт просядет и дом поведёт. Сваи решают проблему: холодный воздух гуляет под полом, мерзлота остаётся замороженной как ей и должно быть. Фундамент не плавает.

Стены здесь очень толстые - им необходима трехслойная термоизоляция. Окна — только тройные стеклопакеты с инертным газом внутри. Двойные уже не спасают.

Отопление - это главный вопрос выживания. В Оймяконе используется угольная система центрального отопления - одна центральная угольная котельная отправляет горячую воду по изолированным трубам в большинство домов.

Большинство частных домов топят дровяными печами. За зиму один дом сжигает 100–150 кубометров дров. Это примерно пять «КамАЗ»ов. Печь работает почти круглосуточно: загрузил дрова утром, днём подкинул, вечером ещё раз. Чугунная или кирпичная печь остывает долго — до 72 часов, но при –60°C на улице тепло уходит быстрее.

А вот с водопроводом и канализацией сложнее. Трубы прокладывают либо глубоко под землёй (на 2,5–3 метра ниже линии промерзания), либо наматывают на них саморегулирующиеся греющие кабели. Эти кабели — маленькое чудо техники: чем холоднее, тем сильнее они греют, автоматически регулируя мощность. Без них вода в трубе замёрзнет за пару часов, расширится и разорвёт металл.

Но даже при всех ухищрениях не у каждого дома есть внутренний санузел. Часть туалетов — классические деревянные будки на улице. Поход туда при –55°C - это реальный экстрим.

Еда, которая греет изнутри.

В Оймяконе не едят салаты из авокадо и не заказывают роллы. Здесь в почёте мясо, рыба и жир. Много жира. Организм теряет колоссальное количество энергии просто на то, чтобы поддерживать температуру тела. Суточная калорийность питания - 4000–5000 ккал против обычных 2000–2500. Доля жиров в рационе увеличена на 20–30%, потому что жир - это 9 ккал на грамм, самый энергетически выгодный источник тепла.

Основа рациона - оленина. Её едят в сыром виде (строганина), варят, коптят. В оленине в пять раз больше витамина C, чем в говядине, что защищает от цинги и простуд. Также используют кровь оленей - она насыщена железом и витаминами, укрепляет иммунитет.

Строганина - это вообще отдельное искусство. Свежую рыбу (муксун, чир, осётр) или мясо моментально замораживают при –60°C. Потом, когда нужно готовить, берут очень острый нож и одним движением срезают тонкую стружку. Едят стружку, обмакивая в «маканину» - смесь соли и чёрного перца.

Машины-зомби, которые никогда не спят.

Зимой в Оймяконе вы услышите постоянный гул моторов. Машины стоят заведёнными. Сутками. Неделями. Потому что если заглушить двигатель при -50°C, завести его снова почти нереально.

При таком холоде моторное масло превращается в густую карамель. Аккумулятор теряет до 70% ёмкости. Дизельное топливо гелируется - превращается в желе и забивает фильтры. Даже если у вас специальное арктическое масло 0W-40 и зимний дизель (смесь обычного дизеля с керосином), без подогрева двигателя шансы на запуск стремятся к нулю.

Поэтому все машины в Якутии оборудованы подогревателями: электрические спирали в топливном баке, греющие кабели вокруг топливопровода, обогрев фильтров. Многие водители заносят аккумулятор на ночь домой, чтобы он не замёрз. А утром выходят на улицу за полчаса до поездки, включают предпусковой подогреватель и ждут, пока двигатель оттает.

Впрочем, если машина всё-таки заглохла где-то в пути, это серьёзная проблема. В январе 2025 года китайского туриста, направлявшегося на марафон «Полюс холода», спасатели вытаскивали дважды: сначала его машина обледенела, потом слетела с дороги, и мужчина промок в полынье при –46°C. Без помощи МЧС он бы не выжил.

Что делать, если машина сломалась вдали от посёлка? Главное правило — оставаться в салоне. Машина держит тепло дольше, чем кажется. Если двигатель работал и накопил тепло, его хватит на несколько часов. Выходить на улицу при –60°C - верный способ замёрзнуть. В Якутии все водители возят с собой аварийный набор: одеяла, спальные мешки, термос с горячим чаем, горелку, спички, сигнальные ракеты, фонарики и два заряженных мобильника (один для связи, второй в резерве).

А что с техникой? Смартфоны на морозе действительно «умирают» - но не за 1–2 минуты, как гласит миф, а за 30–90 минут. Литий-ионные батареи при –30°C теряют 50% ёмкости, а при –60°C работают ещё хуже. Но самая большая опасность это тепловой удар. Если достать телефон из тёплого кармана (+36°C от тела) на мороз –60°C, экран может треснуть просто от разницы температур.

Школа отменяется только при –50°C.

В Якутске занятия для первоклашек отменяют при –45°C, для средних классов — при –48°C, а для старшеклассников — при –50°C. И это без ветра. Если дует даже лёгкий ветерок (1–2 м/с), порог снижается на пару градусов. Но представьте: ребёнок идёт в школу при –44°C, и это считается нормой.

Но даже в эти дни школа работает: кто живёт рядом, может прийти. Для детей оленеводов и тех, кто живёт далеко от посёлка, построены школы-интернаты. Ребёнок живёт там весь учебный год в тёплом общежитии, получает пятиразовое питание, учится и видится с родителями только на каникулах.

Дети здесь с детства учатся не бояться холода. Их одевают в многослойные комбинезоны из натурального меха (не синтетики — она замерзает и дервенеет). Лицо закрывают маской, оставляя открытыми только глаза.

При –60°C открытые участки кожи начинают обмораживаться за 2-3 минуты, поэтому застревать на улице нельзя.

Парадоксы полярной ночи и замёрзший быт.

Зима в Оймяконе длится 7–8 месяцев.

И большая ее часть - на фоне полярной ночи. Полярная ночь означает, что солнце почти не показывается. Световой день в декабре — около 3 часов, и то «день» — громко сказано: скорее, сумерки. Остальное время темнота. Это серьёзно влияет на психику.

Сезонное аффективное расстройство — медицинская форма депрессии из-за недостатка света — встречается у 9% жителей Арктики, а ещё 30–40% испытывают лёгкие симптомы: апатию, сонливость, тягу к углеводам, набор веса. Местные борются с этим светотерапией (лампы на 10 000 люкс по 30 минут в день), физической активностью и активной социальной жизнью.

Проветривание — отдельный ритуал. При –60°C нельзя держать окно открытым дольше 2–4 минут. За это время холодный воздух (который тяжелее тёплого) проваливается вниз и заменяет весь объём комнаты. Стены и мебель не успевают остыть, поэтому после закрытия окна они быстро прогревают свежий воздух обратно. Но если передержать — придётся топить печь заново.

Почему они не уезжают.

Самый частый вопрос: зачем жить в таком аду? Ответ простой: для них это не ад. Это дом.

Оймякон не случайное поселение. Название происходит от эвенского слова, означающего «незамерзающая вода». Здесь текут термальные источники, которые не замерзают даже при –70°C. Столетиями эти места привлекали кочевников и оленеводов.

Сегодня здесь живут около 500 человек - якуты, русские, эвены. Основные занятия: оленеводство, охота, рыбалка, коневодство.

Якутские лошади — уникальная порода, способная жить на улице при –50°C, питаясь травой, которую копытами раскапывают из-под снега. Олени тем более приспособлены: у них густой мех и копыта расширенные для лучшего сцепления со льдом.

Для местных –40°C — это «ещё тепло». Температура, при которой можно спокойно сходить в магазин. И, в принципе, большинство зим и проходит в таком диапазоне.

И, знаете, в их жизни есть своя правда. Потому что жить при –60°C — это не просто вопрос технологий и тёплой одежды. Это вопрос характера. И жители Оймякона доказывают это каждый день.

Источник.

На АлиЭкспресс
На Яндекс Маркете

В Екатеринбурге 33-летнего Николая А. до смерти забили в сетевом магазине на Пехотинцев, 7. Расправу учинила охрана, вызванная в соседнем магазине. После этого безжизненное тело сдали в полицию. В отделе полиции № 11 заметили, что им привезли мертвого человека. Эта дикая история произошла ночью 7 ноября, но подробности стали известны только сейчас.

«Били четверо, врачи зафиксировали переломы ребер и шейного позвонка. Никто скорую ему не вызвал, пока он был без сознания. Из магазина его тело вынесли за руки и ноги. Привезли в отдел, а когда там занесли на свет, то увидели, что он уже посинел», — рассказала E1.RU сестра погибшего.

Николай работал стропальщиком, у него остался девятилетний ребенок.

По словам сестры, хотя Николая били как минимум четыре человека, обвиняемым проходит пока только один чоповец. Ему предъявили обвинения в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем по неосторожности смерть (ч. 4 ст. 111 УК РФ).

Повод для расправы оказался незначительным.

«Группу быстрого реагирования вызвал магазин „Пивко“, в котором был перед этим мой брат. Пока приехали — он уже ушел оттуда, пришел в магазин, то есть инцидент был исчерпан. Но чоповцы тоже зашли туда купить себе что-то. Увидели брата и начали его избивать прямо в зале».

Несколько часов его били дубинкой по шее, ломали пальцы, душили, прыгали на голове и просто издевались. Потом увели в закуток, где нет камер, и там добили.

Издевательства продолжались почти три часа. Девушка считает, что остальные участники расправы над ее братом могут уйти от ответственности. На этот вызов приехало два ЧОПа и отряд Росгвардии. Почему никто из сотрудников не остановил избиение и не вызвал скорую умиравшему Николаю — предстоит выяснить.

Николаю было 33 года...

https://www.e1.ru/text/criminal/2025/11/25/76133268/

https://www.e1.ru/text/criminal/2025/11/25/76138493/

https://www.e1.ru/text/criminal/2025/11/25/76139757/

Предлагаю новый закон

Депутаткам, которые не рожали двух детей и больше, лишить депутатства и оправить рожать.

Захотелось мяса. Стейк был только такой в доставке, решил рискнуть. Ожидание:

Реальность:

Решил из мясной части все же сделать зажарку. Так на вкус это было ужасно, корова скорее всего сдохла от старости. Также они тут пишут Блэк Ангус, а откорм при этом травяной. Что только доказывает эту теорию.
Не берите))

В мочевом пузыре и печени – шистосомы. Голодал. Болел. Умер от пневмонии в 15 лет.

Особенно интересно, что у юноши был силикоз – профессиональное заболевание каменотёсов. Это тяжёлая болезнь лёгких, развивающаяся при постоянном вдыхании каменной пыли… Мы знаем, что еще в начале XX века от силикоза страдали рабочие гранитных каменоломен. Что уж говорить про Древний Египет! Увы, мумии, которые могут нам рассказать о болезнях древних египтян, редко принадлежат простым людям – обычно это жрецы, чиновники, знатные особы, те, кто мог позволить себе погребение высшего разряда. И всё же изредка египтологам улыбается удача.

Познакомимся поближе с нашим героем. Его звали Нахт, он жил в районе Фив примерно 3200 лет назад, в эпоху XX династии. Его имя сообщает иероглифическая надпись на деревянном гробе, там же говорится, что юноша был ткачом и служил в храме Сетнахта, царя-основателя XX династии.

В 1904 году археологи нашли погребение Нахта, гроб вывезли в Канаду, и там он лежал долгие годы в подвале Королевского музея Онтарио. Лишь спустя 70 лет ученые вскрыли гроб и обнаружили внутри тело в обмотках, которое, судя по всему, мумифицировалось естественным образом, в сухом египетском климате. Во всяком случае, следов традиционного обряда бальзамирования не обнаружено, и это неудивительно – мумификация была не по карману для семьи простого ткача. Именно поэтому из тела не были удалены внутренние органы.

В 1977 году журнал Канадской медицинской ассоциации опубликовал серию коротких статей об этой мумии, названной в отчётах Nakht – ROM I. В исследовании приняли участие многочисленные эксперты – рентгенологи, биологи, паразитологи.

Кроме мумии, в гробу находилось несколько предметов одежды – вероятно, эти вещи юноша носил, либо сам их изготовил. Впадина на сморщенном животе Нахта была заполнена двумя рубашками без рукавов, наверняка входившими в его личный гардероб.

Льняные бинты сняли слой за слоем, и специалисты взялись за исследование мумии. Высохшее тело весило всего около 5 кг. Зубы юноши были в полном порядке, за 14 лет он не успел испортить их. Увы, об остальных органах молодого человека этого сказать нельзя.

Развитие костей подтверждало юный возраст Нахта, на момент смерти его тело всё еще росло, рост исследователи определили как 122 см (вероятно, это рост мумии, живой юноша был чуть повыше). На костях ног антропологи заметили признаки задержки роста, указывающие на недоедание или на тяжелую болезнь с высокой температурой. Такое можно найти у многих людей, но Нахт болел заметно сильнее обычного.

Тело сохранилось очень неплохо. Видно, с какой любовью его готовили к погребению: лицо гладко выбрито, а ногти подстрижены. Увы, череп всё же пострадал: лицевые кости разрушились, вероятно, уже после погребения. Внутри тела исследователи обнаружили сердце, печень, почки, мочевой пузырь, предстательную железу и кишечник, который был тонким, «как папиросная бумага». Сохранилась селезенка, которая была увеличена и окружена тёмной массой – возможные признаки малярии. Особенно круто, что уцелел мозг, ведь обычно его удаляли. Пишут, что он сохранился благодаря естественному химическому процессу гидролиза, превращающего жир в человеческих тканях в воскообразное вещество.

А теперь о грустном – о патологиях. Лёгкие были поражены «синдромом черного легкого», развивающимся при длительном вдыхании угольной пыли. То ли в помещении, где постоянно находился Нахт, готовилась на огне еда, то ли чадили масляные лампы, но на пользу юноше это не пошло. Еще один диагноз – уже упомянутый силикоз. Исследователи обнаружили в дыхательных путях многочисленные частицы песка, которые изучили с помощью электронного микроскопа и идентифицировали как красный гранит – очень похожий на гранит, встречающийся в египетском Асуане. Именно там египтяне добывали камень для многочисленных обелисков, статуй, колонн… Египтологи предположили, что юноша мог работать на каменоломнях, куда его отправили в наказание за какой-то проступок, либо он был задействован, например, в полировке статуй непосредственно в Фивах.

В кишечнике Нахта исследователи нашли ленточных червей Taenia и их многочисленные яйца – подарочек древнему мясоеду. Нашли и круглых червей трихинелл – это значит, что юноша ел плохо прожаренную свинину. И как же без шистосом – паризитов, откладывающих яйца в мочевом пузыре и печени. У Нахта их нашли целых два вида. В итоге у парня развился цирроз. А в мочевом пузыре присутствовала кровь. Убила же Нахта, по-видимому, пневмония, которая истощила и без того повреждённые лёгкие.

Эх, нелегко жилось простому человеку в Древнем Египте… Кстати, имя "Нахт" переводится как "сильный, могучий".

P.S. Нравятся наши посты? Поддержите нас любым донатом тут, на Пикабу:)

Посольство России в Нидерландах (бывшая Голландия) вспомнило знаменательную дату. Именно 24 ноября 1813 года во время Заграничного похода русские казаки ворвались в Амстердам и освободили его от власти французских захватчиков.

Освобождение Голландии вошло в историю как «маневр Бенкендорфа» (того самого). В результате русские вернули этой стране независимость от Наполеона и передали власть в руки Виллема Фредерика Оранского, потомки которого являются монархами там и по сей день. Бенкендорф захватил Нидерланды небольшими силами, которые численно в разы уступали французам. Ему помогли военная наглость и поддержка местного населения. В его отряд входили части Тульского пехотного полка, Павлоградского гусарского полка, егерского батальона и несколько казачьих сотен. Всего – менее 5 тысяч сабель. С ними он освободил Гаагу, Утрехт, Роттердам и другие города, а 24 ноября его казаки высадились в Амстердаме.

Когда мне стукнуло 60, я посмотрела на свой прожитый путь и подумала: «Ну вот, пришла практически к финишной прямой». И что? Многое из того, во что верила, оказалось просто иллюзией.

Дети? У них своя жизнь.

Здоровье? Утекает быстрее, чем вода из дырявого ведра.

Государство? Лишь цифры в новостях и обещания.

Старость не щадит. Она бьёт по самому больному — по надеждам. И я сделала выводы. Жёсткие, горькие, но спасительные.

Дети не спасают от одиночества.

Мы привыкли думать: «Вот вырастим детей, старость будет счастливой. Они рядом, поддержат». Красиво звучит, не спорю. Только в реальности всё иначе.

У детей своя жизнь. Работа, кредиты, заботы, свои дети. А ты ждёшь звонка, как праздник. Телефон молчит неделями, а потом приходит короткое сообщение: «Привет, мам. Всё хорошо». А ты сидишь, смотришь на экран, и вроде рада — живы-здоровы. Но пустота от этого меньше не становится.

Я поняла простую вещь: дети — не страховка от одиночества. Они — радость, но не костыль.

Здоровье оно не вечное.

Ты уже даже не хочешь поехать туда, куда раньше поскакала бы как кенгуру. И приходит осознание: здоровье — это не фон, это твой главный капитал.

Пенсия и деньги.

Вот тут, думаю, все поймут без слов. Пенсия — это издевательство, а не жизнь. Если ты рассчитываешь на государство, то сам себе яму копаешь.

Я много лет верила: «Ну государство же не бросит». Ха! Бросит и ещё как бросит. Пенсии хватит на коммуналку и таблетки. На всё остальное — выкручивайся как хочешь.

Какие правила помогут жить достойно?

Когда я поняла, что старые опоры рухнули, пришлось искать новые. И вот, что я для себя вывела: жёсткие, иногда горькие, но честные правила. Они не про сказки, а про реальность.

5 жёстких правил жизни:

Правило 1.

Деньги надёжнее детей .

Не обижайтесь, но правда такая: дети — это любовь, радость, но не пенсионный фонд.

Вывод один: копи сама. Работай, откладывай, думай о себе. У тебя должна быть своя «подушка безопасности». И даже если она маленькая. Это свобода.

Правило 2.

Здоровье — твоя главная работа.

Всё остальное — ерунда, если у тебя нет сил встать с кровати. Начинай делать зарядку, чаще ходи в бассейн.

Десять приседаний утром, простая ходьба, меньше соли и сахара — это банально, но работает. Болезни не спрашивают, богатый ты или бедный. Но они обходят тех, кто себя бережёт.

Здоровье ваше всё.

Правило 3.

Учись радоваться сама.

Ожидание — худший враг. Ожидаешь звонка, подарков, внимания — и раз за разом получаешь разочарование.

Счастье нужно делать самой. Маленькими дозами: вкусный ужин, книга, хорошая музыка. Умение радоваться самой — это прививка от уныния.

Правило 4.

Старость — не повод быть слабой.

Я видела, как некоторые мои ровесники, превращаются в вечных нытиков. «Ой, болит, ой, помогите, ой, все вокруг виноваты».

Знаете, что в итоге? От них бегут даже самые близкие.

Слабость не вызывает жалости. Она вызывает раздражение. Люди уважают тех, кто держится когда трудно.

Правило 5.

Оставь прошлое и живи сейчас.

Самая опасная ловушка — это бесконечное «а вот раньше». Раньше трава была зеленее, дети послушнее, колбаса вкуснее.

Но «раньше» уже нет. Есть только «сейчас».

Учусь отпускать прошлое. Не жду, что жизнь снова станет такой, как в 80-х. Она уже другая. И моё дело — жить в этой жизни.

Свобода и сила в твоих руках.

Старость — это экзамен. Никто за тебя его не сдаст. Ты либо принимаешь жизнь такой, какая она есть, и строишь её по новым правилам. Либо сидишь на диване, жалуешься и ждёшь, что кто-то придёт и спасёт.

Источник.

Интересное явление возникло однажды в США, когда вдруг откуда ни возьмись появляется новая необычная категория граждан — сверхбогатые боссы и владельцы, которых стало ну просто овер дохера в 50-ых.

Ведь после второй мировой США стали экономическим монстром. Пока другие страны воевали, американская промышленность работала на максималках и корпорации росли как грибы после дождя, разбрасывая филиалы по всей Америке.

И у всех этих боссов появилась нужда в быстром перемещении между этими разбросанными филиалами.

Но обычные рейсы были тормозными, да еще с кучей остановок. А поезда вообще печалька, ведь они едут целую вечность. А ведь время этих топов измерялось в тысячах баксов в час. Всего одно их какое-то решение могло стоить аж несколько миллионов.

Но сидеть аж несколько часов в аэропорту из-за задержки рейса, а потом лететь с двумя пересадками, было ну просто преступным разбазариванием драгоценного времени.

Получался лютый когнитивный диссонанс: на земле у них есть, например, Lincoln Continental с кондером, кожей и всей этой красотой, а в небе какой-то кал допотопный.

И вот этот контраст первые пронюхали в авиастроительной компании Grumman, которая всю жизнь стряпала пачками самолеты для армии США. Но корейская война внезапно закончилась в 1953, и подряды от военных вдруг скукожились. А все жирные контракты взял, да и отжал конкурентик Lockheed.

И тут у руководителей Grumman вдруг что-то щёлкнуло в башке: «Погодьте, а чего мы вообще сидим на подсосе у вояк?».

Им стало ясно, что пора переобуваться. И они решают начать производить бизнес-лайнеры чисто под этих зажиточных дядек, которые уже задолбались жить по расписанию авиакомпаний и готовы были отваливать бешеный наличман за свой личный летающий лимузин.

И вот 18 мая 1956-го Grumman выкатывают анонс. Еще даже без реального самолёта, а просто макет их бизнес-лайнера Gulfstream I. Но заказы уже поперли как сумасшедшие.

Все эти солидные магнаты просто с ума посходили от идеи летать в своём собственном самолёте, а не толкаться рядом с какими-то нищебродами в обычных рейсах. Короче, целых аж сорок предоплат прилетело, в сумме аж на несколько мультов, чего хватало, чтобы с легкостью стартануть производство.

И вот 14 августа 1958 года все собрались поглядеть на первый полёт, но тут хлоп и случился нежданчик! Самолёт трясло так сильно, что даже сигары вываливались изо ртов.

И это, ясень пень, угрожало уничтожить все дело. Ведь клиенты-то не абы кто, а придирчивые как черти. Поэтому инженеры сутками торчали в ангарах, перепиливая всю внутрянку.

В итоге Gulfstream I выкатили аж на полгода позже, только в 1959-м. Но зато это была уже отшлифованная до блеска птичка. Она делала такие вещи, которые до неё вообще никто не мог осилить: нереальную дальность и комфорт.

И в салоне там была роскошь вообще не от мира сего. Аж диваны поставили вместо кресел, аж письменные столы, как, будто ты не в воздухе, а в кабинете какого-то министра сидишь. Отделка как в Яхте: благородные ткани, натуральная кожа, панели из красного дерева.

Короче, эти самолётики для миллионеров сметали как горячие чебуреки. Разошлось аж 200 Gulfstream I.

ДВЕСТИ, Карл!

Grumman на этом поднял просто астрономический выхлоп. Каждый G-I стоил на старте как полсотни домов — где-то $700k. Но настоящий жир был зарыт в кастомизации салона. Каждый богатей жаждал свой уникальный лакшери-дизайн. Эти допродажи давали еще плюс 30–40% к навару. В итоге надербанили где-то $140 лямов выручки, что по тем меркам было просто чума.

Пока конкуренты в непонятках репу чесали, Grumman создал новый рынок и стал на нем монополистом на целое десятилетие.

Но богачи, они же ненасытные создания. Они вошли во вкус и захотели ещё выше, ещё быстрее, ещё дальше! Им видите-ли реактивный движок подавай.

И конкуренты тоже постепенно одуплились. И Lockheed, взяли и выкатили JetStar — первый уже реактивный самолет. И пошло-поехало! Началась уже «Джет-Эра». И монополия Grumman вдруг испарилась. Поэтому инженеры подорвались клепать ответ в виде Gulfstream II, тоже на реактивной тяге!».

Но армия США вдруг забурилась во Вьетнам и начала требовать от Grumman военные самолеты Hawkeye. Бортонуть такие жирные госконтракты мог только дурак.

Но внутри Grumman, началась самая что ни на есть рубиловка за ресурсы. Военный проект просто высасывал все соки, перетягивая самых скиловых инженеров и отжимая редкие запчасти и материалы. Поэтому график тупо посыпался в 1966-м первые клиенты так и не увидели свои джеты.

Творилась какая-то лютая дичь. С одной стороны ВМФ США орет, мол «Давайте нам наши Hawkeye, у нас там Вьетнам горит!». А с другой очередь из богатых клиентов, которые уже предоплаты отстегнули по 200 штукарей за G-2, теперь топают ножками дескать: «Где наши птички?!».

Некоторые клиенты, включая миллиардера Арманда Хаммера из корпорации Occidental Petroleum, заколебавшись от бесконечных переносов, грозили даже объединиться и отменить все контракты разом.

Одни инженерные бригады рвали задницу, чтобы сдать военные заказы в срок, другие днями и ночами на пролет жили в ангарах, ковыряясь с G-II. Это была какая-то лютая круговерть, в которой инженеров таскали взад-вперед — от военных заказов к гражданским.

В итоге потребовалось срочняком создавать отдельное подразделение чисто под гражданку, чисто со своими собственными инженерами и своими цехами, чтобы военные их не дергали. И докинули еще $15 мультов на сверхурочные и на не хватающие материалы. И производство наконец заработало вообще по красоте. Это позволило догнать график, провести необходимые тесты, и избежать массовых отказов клиентов. Конвейер начал производить аж по несколько джетов в месяц.

За этими новыми реактивными красавцами выстроилась целая очередь — за все время производства к 1979 году, напродавали они аж 256 штук G-II. И Grumman снова порвали рынок так, что конкурентишки нервно курили в сторонке.

Эта махина разгонялась аж под 850 км/ч, запрыгивала на высоту 13 700 метров, и не было этих дурацких пропеллеров. Но главное G-II мог добраться из Нью-Йорка прямо в Лондон без остановок.

Тогда как предшественнику G-I вынужден был делать аж две дозаправки. А по бабкам вообще сказка, каждая птица стоила как 100 домов — от $2.5 до $3.5 лимона за штуку.

Но тут конкурентишки, естественно, снова вдруг повылазили со всех щелей. Французы из Dassault выкатывают свой Falcon 50. С другого фланга канадцы из Canadair берут и выкатывают свой Challenger.

У их железных монстров были «сверхкритические» крылья, которые давали меньше сопротивления на высоких скоростях. И поэтому спокойно напрямую пересекали аж целые океаны, например Париж-Нью-Йорк.

А G-II со своими допотопными крылышками и неутолимой прожорливостью такого не мог, требовалось падать на дозаправку в Исландии.

А канадцы вообще красавчики. Они взяли и замутили фюзеляж такой ширины, что в нём можно было устраивать йога-ретриты. И на этом фоне G-II внезапно стал смотреться как тесная консервная банка.

Поэтому над ответкой в виде G-III работа уже кипела на всю катушку. Но внезапно в 1978-ом Грумман решает отказаться от гражданского подразделения и сконцентрироваться чисто на военке. Потому что там Пентагон стабильно кидает жирные подряды, а тут все не стабильно и нужны бездонные вливания на бесконечные инновации.

В итоге гражданское подразделение продали главе авиастроительной фирмы American Jet Industries — Аллену Полсону. Полсон видел огромный потенциал. Он встал у руля как CEO, и переименовал объединенную контору в Gulfstream American.

Этот Полсон был просто конченным перфекционистом. Он буквально лез во всё: сам летал на испытаниях, лично щупал каждую гайку, требовал от инженеров высочайшего качества. Он был душой компании.

При нём проект G-III буквально ожил. Прилепили эти новые сверхкритичные крылья и расход топлива рухнул более чем на 17%.

А к краям крыльев прицепили так называемые «винглеты» — это такие вертикальные типа плавники. Смотрелось, конечно, странно, зато работало как магия.

Эксперты тогда орали мол: «Фууу, чо это за уродец?!». Но когда все узнали, что эти плавники ещё аж на целых 7% снижают расход, то моментально хлебало свое вдруг захлопнули и притихли.

Фишка была в том, что индуктивное сопротивление упало. Это вот эти долбаные вихри, которые почему-то вечно закручиваются на концах крыльев, теперь благодаря вот этим типа «плавникам» перестали закручиваться, и самолёт стал пронзать воздух как нож по маслу. Чистая магия.

По итогу к максимальной дальности G-III приплюсовалось ещё аж 1600 кэмэ и в сумме тало уже 7400 кэмэ. Для тех времён это был просто отвал башки.

Продали аж около 200 хвостов, каждый по цене ДЕСЯТЬ мультов, при себестоимости всего шесть. Это буквально были летающие слитки золота по тем деньгам.

Но к 1984 году, после того как эти 200 машин сбагрили, рынок вдруг перенасытился, и начался спад. Элитный рынок оказался цикличным. А на выпуск G-IV нового поколения требовались сотни миллионов, которых у Полсона не было.

И перед ним встал выбор: продаться какому-то гиганту, который откупорит необходимый капитал на новую разработку, либо остаться независимыми, но слить гонку технологий конкурентам.

Полсону требовался кто-то реально гигантский, потому что новые технологии жрали бабло как бездонная топка. Например, на следующий сверх-дальнемагистральный G-V требовался примерно миллиард, который должен будет летать уже не семь тыщ кэмэ, а аж на все двенадцать без остановок.

Но так удачно подвернулось, что корпорация Chrysler, чудом выкарабкавшаяся из банкротства, дико хотела диверсифицироваться от авторынка.

В итоге Chrysler берёт и покупает Gulfstream American за $637 миллионов в 1985-ом. Полсон продолжил рулить как CEO и председатель. Но тут началось самое весёлое.

Новые хозяева почему-то решили, что Gulfstream — это просто ещё один конвейер по сборке авто, где можно крутить гайки чисто только по их методам. И полезли соваться во все дырки со своими «эффективностями», «ускорениями циклов» и прочим корпоративным душниловом.

Но нельзя так просто взять и склепать ювелирный люкс-джет, как пачку седанов, из дешёвых материалов. Полсон был в гневе. Он в открытую спорил с этими детройтскими кабинетчиками, объясняя им, что нельзя прийти к величию через экономию.

В итоге инженеры чуть-ли не подпольно собирали самолёты, обходя бюрократический дурдом. Все эти бесконечные отчёты высасывали дух и кураж из инженеров. Мастера перегорали и дизморалились, потому что это душнилово превратило творчество в пытку.

В итоге производство следующей модели G-IV замедлилось, а качество упало на дно. Крайслер своим поведением убивал гуся, несущего золотые яйца. Но Полсону тогда фартануло просто невероятно, так как Крайслер в какой-то момент опять вдруг погрузился в адский финансовый кризис.

Чтобы спастись, они по дешёвке слили Gulfstream обратно Полсону, который нашел для этого частных инвесторов из Forstmann Little & Co и с легкостью насобирал нужную сумму. Инвесторы горели желанием вложиться, потому что момент был просто нереально удачный! Ведь Крайслеровцы уже вбухали много миллионов в инновации для G-IV, который был уже практически готов.

В итоге бизнес, который оценивался где-то в $1.5 лярда, вернулся обратно Полсону всего за $825 лямов в 1990-ом.

И инженеры вернулись к своим корням. Полсон сразу наложил вето на любую экономию, которая била по качеству. Все косяки пофиксили и довели G-IV до полного блеска, который, когда выкатили, стал королём аж на целое десятилетие — напродавали этих красавцев аж 535 штук, каждый из которых стоил как 150 домов. В итоге они не просто отбили все затраты, а ещё и не хило заработали. А сам бренд Gulfstream превратился уже в икону стиля.

А в 2008 свет увидел Gulfstream G650. Эта машина вообще опрокинула всю индустрию. G650 стал самым быстрым частным реактивным самолётом в истории с самой навороченной кабиной пилотов. Он мчался аж на 0.925 Маха, что в мире авиации означало телепортироваться на машине времени.

Кстати. На G650 летает Сергей Галицкий и Илон Маск.

Gulfstream никогда не уступала конкурентам не потому, что у них инженеры талантливее (хотя они, естественно, чертовски хороши), а потому, что они предлагали самую настоящую ПСИХОТЕРАПИЮ для миллиардеров.

Ты, допустим, босс и дико не любишь терять время? Держи самолёт, который фактически телепортирует тебя в любую точку планеты. Ты панически боишься разбиться в тумане? Вот тебе система EVS, чтобы видеть всю взлетную полосу даже в сплошной туман.

Гольфстримы вообще неубиваемые. Даже спустя 50 лет, все еще летают те самые первые Gulfstream I и II. Инженеры Gulfstream с самого рождения были безумными фанатиками своего дела с сумасшедшим фокусом. Они доказали всем, что чем больше свободы, тем больше прибыли. Gulfstream стал эталоном успеха, на который теперь равняются все конкуренты.

Еще больше историй компаний в еще даже более эмоциональной чем эта подаче в тг — «Истории Компаний»

А также читайте на сайте «Истории Компаний». История Gulfstream на YouTube